«На передовой перелом чувствует каждый. Осталось дождаться»: Как русские солдаты молятся, бьются и ждут зиму

Военкор KP.RU навестил бойцов ОБТФ* «Каскад», все лето и осень сражавшихся с бандеровцами на «Времьевском выступе». Сегодня здесь тихо - 3 бригады ВСУ остались навсегда в этих бескрайних полях.

Летний замысел ВСУ был понятен – основной удар на Запорожье, к побережью Азовского моря, чтобы перерезать сухопутный коридор в Крым. Второй по значимости удар произошел здесь, в районе Угледара, на стыке ДНР и Запорожской области. По военной науке, любые стыки на линии фронта – самое уязвимое место, а значит и самое разумное для атаки. Но, развить успех у ВСУ не получилось. Так называемый «Времьевский выступ» срезать удалось ценой колоссальных потерь противника. А дальше наступление выдохлось. Наши уперлись и не сдвинулись с места. Выступ стал плоскостью. ВСУ записало себе в победы «освобождение» села Урожайное. На самом деле оно в «серой зоне», там нет ни наших, ни врагов. Численность механизированной бригады ВСУ в 2023 году – 3500 человек. Стоила ли эта «победа» 3 бригад - около 10 тысяч погибших и раненых? Вопрос риторический, но ответ на него уже получен. ВСУ, как говорят наши бойцы – «сдулись», а потом началось южное предзимье, поставив окончательную точку в «контрнаступе».

То, что успело замерзнуть – стремительно оттаял

Дмитрий СТЕШИН

В конце недели, всего за пару часов, градусник перевернулся с -8 на +4 и сразу же пошел дождь и идет до сих пор. Иногда, дождь сменяет метель с бешенным ветром. То, что успело замерзнуть – стремительно оттаяло. Еще сутки, и поля на Угледарском направлении, будут проходимы только для гусеничной техники, причем, исключительно нашей. По словам бойцов, «западные подарки» с трудом преодолевают бездорожье, моторы перегреваются, не справляясь с нагрузкой, броня встает и становится целью.

Дороги войны

Дмитрий СТЕШИН

Наша «Нива» пока едет, зачастую боком, скользит, как обмылок по стенке ванны. В машине уже пахнет «дорогами войны». Да, они имеют свой характерный запах, а обоняние - самое сильное и запоминающееся чувство человека. И долго хранящееся в памяти, дольше зрительных образов. Запах этот можно уловить, когда машина приходит в место назначения или медленно ползет - на днище коробки, раздатке и мостах начинает подсыхать грязь, выдавая целый букет.

Главный элемент - химический дух трансмиссионного и моторного масла военной техники и брони. В отличии от гражданских машин она потребляет масло тоннами и чуть ли не треть выливается на дорогу, капает, пропитывая грязь.

Вторая составляющая - запах угольной крошки или даже пыли, рассыпавшейся с углевозов.

И третий элемент, самый мощный – запах парного чернозема великой Дикой степи. Голова кружится, привыкнуть невозможно и будешь помнить всю жизнь.

В прифронтовой полосе все давным-давно ученые, все подразделения и располаги (места расположения войск) размазаны по местности, «парковки у Ашана» редкость – машины прячут, накрывают и маскируют. Не смотря на затишье, на ЛБС (линию боевого соприкосновения) по-прежнему заходят лишь ночью, на несколько суток. Потом - обратно. Навещаю парней, только что сменившихся с позиций под Новодонецком. Они успели поспать, помыться, а потому бодры и веселы. Стрелок с позывным «Каспер», говорит, что буквально пару недель назад, они поняли, что «контрнаступ – все, сдулись». Потрепанные, но набравшиеся опыта части ВСУ отвели в тыл:

- Появились неопытные, мобилизованные с улиц, дедули, мужички, они не знают, как на позиции заехать без потерь. С фарами ночью ездят!!!

Дмитрий Стешин

Дмитрий СТЕШИН

- Как вы тут выдержали «контрнаступ»? Говорят, очень мины помогли?

«Каспер» подтверждает:

- Мы, когда сели в оборону, все, насколько возможно вокруг было закидано нашими минами. Вплотную они подойти не смогли. Как это выглядело? Первый подрыв техники в их штурмовой колонне, броня начинает разворачиваться, и опять подрывается, паника, растерянность, наша артиллерия по ним добавляет – все, атака сорвана.

- На вас же западная техника наступала? Какое мнение о ней?

- Да, британские «Мастифы» на нас шли. Что сказать? Пожгли! Что смогли – затрофеили. Французский колесный танк, например. Осмотрели. Красивая техника. С нашей не сравнить. Кресла кожаные, все аккуратно. Не для боя, а для патрулирования в Африке. В нашу же запрыгнул – и погнал воевать!

С бойцом с позывным «Мук» говорим в блиндаже. Гранатомечик невысок, плотен и в целом понятно, почему у него такой позывной. Рассказывает, что противник на его участке, начал окапываться. Наша задача – не дать ему обустроиться:

- По всем посадкам блиндажи роют, мы не даем. И минировать не даем. Нам же потом тут наступать!

Спрашиваю про артиллерию врага и получаю неожиданный ответ, скорее всего, он верен:

- Летом, как к ним кассетные боеприпасы приехали, они били без остановки. А теперь – молчат. Я считаю, что износ у их артиллерии просто предельный. Натовская пушка «три топора» (гаубица М777. - Ред.), она же максимально-облегченная, а значит, живучесть у нее меньше. А хохлы пушки не берегли, думали, сколько попросят – столько и дадут.

«Мук» хохочет заразительно.

У командира «отделения оперативного назначения» с позывным «Лев» два взаимоисключающих патча на полевой форме. Один сугубо-православный «Чаю воскресение мертвых и жизни будущего века». Второй патч – родноверческий или языческий. Спрашиваю «Льва», мол, искры не проскакивают между двумя сакральными полюсами? «Лев» хохочет:

- «Оберегов» мало не бывает! – и добавляет серьезно:

- Я всех наших Богов уважаю. Помогают. На данный момент, самое тяжелое мы вынесли…

«Лев» рассказывает, что противник вернулся к старой тактике:

- С пятым июня (начало «контрнаступа» на Угледарском направлении. – Авт.), конечно не сравнить. Сдулись. Техника не гуляет, артиллерия не работает. «Кассеты» по минимуму прилетают, редко, видно, беда у них с обеспечением. Уже не наступают широким фронтом, пытаются взять одну лесополосу, например. А смысл? Взяли и оказались в полуокружении? Похоже, задачи их в штабах нарезают, а выполнение и результат никого не волнует.

Командир «отделения оперативного назначения» с позывным «Лев»

Дмитрий СТЕШИН

- Как это на земле выглядит?

- Малые группы противника без техники, без явной поддержки артиллерии, пытаются куда-то заходить. Техники вообще не вижу в последнее время. Да и погода, сами видите, западная броня по такому грунту не ходит.

Спрашиваю про моральное состояние противника. «Лев» опять выдает готовый афоризм:

- Дураков на Украине немного осталось, а желающих умереть еще меньше. Идейные есть, но большинство, мне кажется, уже отловили на улицах. Добровольцы в ВСУ больше не идут, все же понимают, к чему клонится… Ну а мы за свою землю воюем, согласись, есть разница!

Поговорили немного о будущем, о мирной жизни и о прощении. Такие разговоры теперь охотно поддерживают. Перелом, он сначала в сознании происходит – твоем и противника, и лишь потом воплощается на фронте. «Лев», воюющий с 2018 года, собирается доучиться в институте. По России поездить, конечно. А по поводу примирения и будущего…

- За себя скажу, у меня родственники в Украине остались, сестры двоюродные. Созваниваемся, но по молчаливому уговору о военных делах не говорим. И о политике тоже. Чтобы не ссориться, мы родня, а это превыше всего. Во-вторых, за них боюсь, СБУ все контролирует.

- Как у них там? Мы же не знаем толком…

- Невесело. Самая большая проблема – работа. Со светом проблемы, с газом – проблема просто вечная. Людей жалко, но и мы девять лет терпели.

«Лев» машет рукой:

- Помиримся, лишь бы вновь нас не стравливали.

Первое, что замечаю в располаге – странный знак, отпечаток ладони измазанной краской. Он везде: на капотах машин беспилотчиков, на флаге, на патче прицепленном к рукаву «Никсона». Он растолковывает мне сакральную суть знака:

- Сначала это была шутка. У командира был такой шеврон на каске: «Родился орком, защищай мордор» (орками киевская пропаганда называет российских бойцов и жителей Донбасса — такая технология «расчеловечивания противника», как когда-то называли «колорадами». - Авт.).

«Никсон» продолжает:

- В шутку начали оставлять эти отпечатки везде. На первом «Ланцете» (беспилотнике-камикадзе. - Ред.), который появился у нас в «Каскаде» оставили след. Потом сделали шеврон и флаги.

Под кофе «Никсон» рассказывает мне историю, которая отбрасывает слушателя назад, в эпоху, когда в бою сходились богатыри, харизматичные атаманы и летчики-асы. Современные общевойсковые бои потеряли элемент индивидуального противостояния сильных личностей или отрядов. Но, бывают исключения.

Странный знак, отпечаток ладони измазанной краской. Он везде: на капотах машин беспилотчиков, на флаге, на патче прицепленном к рукаву «Никсона»

Дмитрий СТЕШИН

В начале СВО, у противника появилось подразделение беспилотчиков «группа Мадьяра». «Прославились» они тем, что во время боев за Артемовск и Угледар, выложили видео, вызвавшее страшный скандал, в том числе и международный: были показаны десятки странных боеприпасов для сброса с дронов. Их хранили в холодильниках, а перед сбросом покрывали теплоизоляцией. Спецы предположили, что это кустарное отравляющее вещество с нестабильным составом, потому его и хранят при пониженных температурах. Наши бойцы, один за другим, начали фиксировать отравления после бомбардировок с дронов. Летом, во вовремя «контрнаступа», «группу Мадьяра» перебросили под Угледар и случился бой двух воздушных чудо-богатырей и их дружин – темной «группы Мадьяра» и пресветлых витязей-орков «Никсона».

«Никсон», посмеиваясь, рассказывает:

- «Мадьяр» давно гастролировал по фронту. Они распиаренные, с Запада им беспилотники везут сотнями, деньги, транспорт. Про их численность не скажу – то ли батальон, то ли полк. У нас они осели в Новоселовке. И сообщили всем в интернете, что участвуют в «контрнаступе» на «угледарском направлении». Мы перехватили несколько видеосигналов с их дронов возвращавшихся в точку «дом», совместили картинки и поняли, где у них логово. Вызвали нашего друга-танкиста, очень точного артиллериста. Дом сложили, причем так качественно, что даже эвакуации не было – все «двухсотые» (ликвидированы. - Ред.). Мы за развалинами следили – вдруг кто выползет или «мадяьровцы» приедут аппаратуру спасать? Нет. Наглухо.

И беспилотники перестали летать, сразу же! Мы мониторили интернет и узнали, что теперь «группа Мадьяра» работает на Херсонском направлении.

Я резюмирую фразой из фанатского жаргона:

- Отчислили гадов из пельменной!

Все хохочут, но наготове у меня сложный вопрос:

- Есть объекты, по которым вы не работаете дронами-камикадзе, не сбрасываете на них боеприпасы?

- Была провокационная история… и печальная. Противник пытался колонной прорваться в центр Урожайного, к Дому культуры, поднять флаг и сообщить – «Урожайное освобождено от орков». По наглому хотели заскочить. Но мы обнаружили эту колонну, мы тогда работали с нашими танкистами, перевели огонь. Часть колонны сожгли дронами, часть – артиллерией. Но после укры все-таки подняли свой флаг в Урожайном – на памятнике воинам Великой Отечественной. Прекрасно зная, мы по памятнику бить не будем. Совесть не позволит.

«Никсон» вздыхает:

- Так и висит, видим его с дронов.

Я утешаю «Никсона»:

- Пусть болтается, мертвые сраму не имут, потом снимете, аккуратно, будет памятный трофей, со многими смыслами. Можно сказать – проекция всего происходящего за последние 10 лет!

Мы еще коротко, скорее традиционно, обсуждаем штатную тему «как же так вышло с Украиной?». Но, разговор угасает сам собой. Со всем разберемся после Победы. «Контрнаступ» стух, теперь наш ход. Об этом, как мне показалось, уже думают почти все – и в тылу, и на фронте.

*ОБТФ — Оперативное боевое тактическое формирование